Информация заставляет задуматься: что ещё нам не сказали о Белорусской АЭС? К примеру, какая судьба ждёт высокоактивные радиационные отходы? В Дирекции по строительству БелАЭС получаем вот такой ответ:

“В результате эксплуатации Белорусской атомной электростанции будут образовываться высокоактивные радиоактивные отходы (далее ― РАО) в объёме 0,5 кубического метра в год на один энергоблок. Высокоактивные РАО (не путать с отработанным ядерным топливом) в соответствии с мировой практикой не подлежат переработке и хранятся на атомной электростанции(!) в течение всего срока её эксплуатации. Для их безопасного и надёжного хранения они будут помещены в защитные капсулы, которые будут размещаться в бетонном отсеке хранилища твердых радиоактивных отходов”, ― говорится в ответе за подписью исполняющего обязанности генерального директора, главного инженера станции Анатолия Бондаря.

Все радиоактивные отходы БелАЭС останутся в Беларуси

Все радиоактивные отходы БелАЭС останутся в Беларуси

 
“Получается, что так, ― комментирует российский физик-ядерщик Андрей Ожаровский. ― Жаль, что в проекте станции этих могильников не было, на что мы и обращали внимание, писали об этом в “Общественной экологической экспертизе”, когда проект изучался российскими и белорусскими экспертами ещё в 2010 году. Мы эти вопросы задавали, но атомщики тогда от них отмахивались. Теперь до них дошло, что если вдруг станция неожиданно заработает, начнёт вырабатывать отходы ― их куда-то нужно будет складывать. Именно поэтому проектировать и строить хранилища нужно сейчас”.

Коллегу поддерживает белорусский учёный-физик, бывший член Чернобыльской комиссии Верховного Совета СССР Юрий Воронежцев.

“Это было очевидно с самого начала, когда только обсуждалась возможность строительства атомной станции на нашей земле. В то время была общественная комиссия, которая анализировала документы, связанные с воздействием на окружающую среду этого объекта, и где-то четверть наших замечаний к этому проекту были связаны с непроработанностью проблемы отходов, так как там на этот счёт ничего не было указано ― они как бы просто куда-то пропадали. Но то, что нам сейчас говорят (о строительстве “могильников”, ― Еврорадио) ― это стандартная схема, которая работает практически на всех атомных станциях”.

А в Россию какие-то отходы нашей атомной станции поедут или нет? Если и поедут, то именно то отработанное ядерное топливо, которое Анатолий Бондарь в своём ответе советует не путать с высокоактивными РАО. И не сразу, уточняет Юрий Воронежцев.

Юрий Воронежцев: “То, что нам сначала говорили о том, что отработанное ядерное топливо завезут в Россию на переработку ― это сплошной обман. Потому что никто его лет 7-8 никуда не повезёт вообще! Это топливо, “тепловыделяющие сборки”, которые загружаются в реактор, они там работают до четырёх лет, а после выгорания радиоактивного топлива их достают и перегружают в “бассейн выдержки”, который находится сразу на территории завода. И там эти стержни хранятся до восьми лет. Их никуда не везут, так как они до такой степени радиоактивные, что с ними невозможно работать и нельзя их транспортировать”.
 

Все радиоактивные отходы БелАЭС останутся в Беларуси

Юрий Воронежцев, фото из Фейсбук

Но и это не все сюрпризы: после “переработки” это отработанное ядерное топливо снова вернётся в Беларусь в виде… высокоактивных отходов. Которые нам тоже где-то придётся хранить. Могильник №3?

Андрей Ожаровский: Пока у России и Беларуси нет договорённости о том, что Россия может забрать это отработанное топливо на свою территорию. В соответствии с Соглашением о строительстве БелАЭС, соответствующее соглашение может быть подписано, но тут дело в том, что Россия допускает ввоз на свою территорию отработанного ядерного топлива, но только для переработки. Потому что в российском законодательстве чётко прописана необходимость возвращения результатов переработки в страну происхождения ― в Беларусь в данном случае. И очень важно, чтобы это соглашение относительно отработанного ядерного топлива было подписано до того, как начнет работать БелАЭС. Потому что не исключено, что Беларусь просто не потянет оплату услуг по переработке. А если Беларусь от этой услуги откажется, то придётся строить свой могильник для отработанного ядерного топлива, стоимость которого для двухблочную АЭС может превысить 1 миллиард евро. И это достаточно большие расходы, вряд ли Беларусь сможет это оплатить. Нужно этот вопрос поднимать, так как здесь для вашей страны может быть подготовлена довольно неприятная хитрая ловушка.

 

Все радиоактивные отходы БелАЭС останутся в Беларуси

Андрей Ожаровский

Еврорадио: Но ведь и переработанное ядерное топливо из России вернётся в Беларусь и эти отходы где-то надо будет хранить ― третий могильник?!

Андрей Ожаровский: Действительно, продукты переработки должны будут возвращаться в страну происхождения ― так и по международным нормам, и по российским законам. Одно: слово “переработка” может обмануть несведущего человека. Здесь переработка не в том, что из чего-то опасного делают что-то менее опасное. Переработка отработанного ядерного топлива ― это процесс извлечения урана и плутония. А цезий, стронций и всё остальное будет оставаться в этих отходах, которые запакуют в стекло и вернут вам в качестве высокоактивных отходов. Вам в письме с БелАЭС ответили, что 0,5 кубического метра в год на один энергоблок будет вырабатываться высокоактивных отходов. Кажется, не много.

Все радиоактивные отходы БелАЭС останутся в Беларуси

Но вы к этой цифре прибавьте ещё несколько сотен тонн высокоактивных отходов. Предполагается, что на БелАЭС будет вырабатываться 26 тонн отработанного ядерного топлива в год. Их отправят в Россию, где с помощью химических процессов из них будут добывать уран и плутоний. В результате чего будет образовываться большое количество вторичных высокоактивных отходов. На свои 26 тонн вы получите 150-200 тонн запаянных в стекло высокоактивных отходов ― немаленький такой эшелон специальных контейнеров, который вернётся к вам. И одно дело, силами дирекции по строительству АЭС построить могильник из расчёта 0,5 кубических метров высокоактивных отходов в год. Но если станция заработает и начнёт возвращаться переработанное ядерное топливо из России в Беларусь, тогда придётся строить могильник размером в сотни раз больше. И кто это будет делать ― это нужно решать сейчас “.

В соответствии с постановлением Совета Министров №460 “Стратегия обращения с радиоактивными отходами Белорусской атомной станции”, на строительство “площадки радиоактивных отходов” будет потрачено 60 миллионов долларов. По словам Андрея Ожаровского, этой суммы хватит только на проектирование, поиск площадки и изучение геологических структур. Потому что создать могильник, просто сбросив все радиоактивные отходы в болото или закопав в глину, не получится. Юрий Воронежцев замечает, что мировой опыт строительства АЭС показывает: итоговая её стоимость, если добавить сюда все работы по строительству могильников для радиоактивных отходов, вырастает в 2-2,5 раза. Где на это возьмём деньги?

Юрий Воронежцев: “Все эти объекты в первую очередь производят высокоопасные радиоактивные отходы и только потом электричество. Почему сейчас в США не развивается атомная энергетика? Потому что без государственной поддержки ни одна АЭС в мире нерентабельна. Обман, что это “выгодные проекты”, “дешёвое электричество”. В тех же США государство вливает десятки миллиардов долларов в работу с отходами, в строительство хранилищ”.

Только это ещё не все сюрпризы, которые подготовил нам этот уникальный проект с космическими технологиями под названием БелАЭС. Читаем ответ на запрос дальше:

“На блоке №2 Белорусской АЭС, в соответствии с принятым решением, будет использован корпус реактора и внутрикорпусные приспособления, изготовленные для Балтийской АЭС, возводимой в Российской Федерации по аналогичному Белорусской АЭС проекту “АЭС 2006″”, ― говорится в письме из БелАЭС.

“Вам предложили и, по-видимому, Беларусь не сможет от этого отказаться, реактор секонд-хенд, который был сделан довольно давно, который неизвестно в каких условиях хранился на какой площадке: то ли в Калининградской области, то на заводе, где его сделали. Россия отказалась от строительства той своей станции, Беларусь от строительства своей ― нет. И вам будут сплавлять оборудование, изготовленное для той станции. Это реактор секонд-хенд, он сделан не для Беларуси”, ― комментирует это решение Андрей Ожаровский.

Правда, Юрий Воронежцев не исключает того, что для себя россияне делали корпус реактора и “внутрикорпусные приспособления” более качественно, чем для БелАЭС.

Еврорадио ждёт ответа от Росатома на свой запрос по поводу этого корпуса для реактора с Балтийской АЭС: когда и где он был изготовлен и в каких условиях хранился.

Фото:bdg.by